Выставка, приуроченная к 80-летию Ильи Кабакова

Наши новости

подписаться

Наши соцсети

Наши новости

подписаться

Наши соцсети

Студенты 2-го курса факультета дизайна в воскресный день посетили знаковую выставку для профессионального становления совместно с заведующей кафедрой дизайна Е.А. Земляновой.

Следует отметить, что эта выставка уникальна не только потому, что в одном музейном пространстве встретились представители разных культурных эпох, объединенных XX веком (великий авангардист Эль Лисицкий и один из родоначальников концептуализма Илья Кабаков). Она состоялась благодаря музеям, галереям и коллекционерам, предоставившим экспонаты для выставки: Музею Ван Аббе, Национальному музею современного искусства, Центру Жоржа Помпиду, Музею Соломона Гуггенхайма, Государственному Эрмитажу, Государственной Третьяковской галерее, Государственному театральному музею им. А. Бахрушина, Российскому государственному архиву литературы и искусства, The Harmony Trust Settlement, Tsukanov Family Foundation, Galleria Continua, Galerie Thaddaeus Ropac, галерее «Риджина», Эрне Йоллес, Хейну ван Лаарховену, Сергею Лисицкому и Владимиру Царенкову.

Из комментария Ильи Кабакова:

«Надо сказать, что предложение сделать парную выставку – нашу и Лисицкого, которое в свое время сделала дирекция Эйндховена, конечно, сначала безумно напугало и удивило. Во-первых, это встреча с абсолютной классикой и с невероятно авторитетным в мировом отношении автором. Во-вторых, это противоположная мне по эстетическим и каким-то психологическим моментам личность. Все говорило о том, что эта встреча совершенно невозможна, что это встреча чужих по духу людей. Дело в том, что по своему психическому состоянию мы принадлежим абсолютно к другому времени жизни в советской стране. И никакого интереса у меня в то время – 1950–1980-е годы, когда мы жили в СССР, – никакой симпатии, можно сказать, к авангарду, кроме какого-то абстрактного уважения, не было. У меня не было чувства продолжения эстетического или содержательного смысла того, что называлось русским авангардом. В образовании у нас был полный временной провал, как хорошо известно, потому что для советских людей авангард не существовал вообще – ни в образовательном, ни в музейном пространстве. Для меня это была полностью исчезнувшая эпоха. Это то же самое, что сказать: у тебя есть какие-то отношения с Античностью. Никакой Античности не было, были потеря языка и потеря смысла того, что говорилось в этой Античности.

Мы жили, как тогда казалось, в навсегда остановившееся время. И существовал совершенно сформировавшийся (окончательно, как мы считали) советский язык официального советского искусства. Наше образование полностью миновало не только русский авангард, но и весь западный XX век. Мы жили в какой-то тотальной советской инсталляции, которая поставлена на многие тысячелетия вперед; каждому было понятно, что она не изменится. Я хочу этим сказать, что никаких надежд на подобную встречу с авангардом не существовало. Но когда на тебя «сваливается» такое необыкновенное честолюбивое предложение встречи с классикой… Правда, у нас был опыт совместных выставок с другими художниками: мы работали с Кошутом, Яном Фабром, Болтанским. Но это были встречи с современниками».

И эта удивительная выставка, ставшая откровением как для зрителей, так и для ее создателей, реализовалась в интереснейшее явление культуры, способное помочь осмыслению идей русского искусства XX века.

Екатерина Алексеева, 1-й курс факультета дизайна