все новости института

Письмо из космоса

Наши новости

подписаться

Наши соцсети

Письмо из космоса 1

11 марта экипаж корабля «Союз ТМА-10М» в составе наших соотечественников Олега Котова и Сергея Рязанского, а также астронавта НАСА Майкла Хопкинса совершил посадку в Казахстане.

Эта экспедиция на орбиту была особенной и уже вошла в историю. Космонавты выносили в открытый космос олимпийский факел, от которого впоследствии был зажжен главный огонь Олимпиады. А еще они поставили рекорд пребывания в скафандрах «Орлан» – 8 часов 7 минут.

Несмотря на сложный график работы, космонавты общались не только с Центром управления полетами, но и с простыми людьми. Сергей Рязанский выкладывал заметки и фотографии на свой личный сайт сергей-рязанский.рф, а в последние дни пребывания на орбите выкроил время, чтобы ответить на вопросы студентов факультета журналистики Института гуманитарного образования и информационных технологий.

Письмо из космоса 2

Сергей, здравствуйте! Меня зовут Павел Панфилов, я увлекаюсь спортом, поэтому меня интересует, как Вы поддерживаете физическую форму на международной космической станции.

Здравствуй, Павел! Мы на МКС просто обязаны заниматься спортом. Иначе мышцы атрофируются, и потом на земле мы не сможем ходить. В обычной жизни даже неспортивные люди вынуждены постоянно напрягать мышцы, сопротивляясь гравитации. И, сами того не замечая, они тренируются, занимаясь повседневными делами. В невесомости мы можем, не напрягаясь, поднимать тяжелые грузы, перекидывая их друг другу, как воздушные шарики. Ведь здесь они ничего не весят. Наши мышцы расслаблены, и за полгода, которые мы проводим в полете, они могут полностью атрофироваться. Больше всего страдают ноги. На земле люди ходят, напрягая свои мышцы. Здесь мы летаем, и при этом наше тело расслаблено. Как шутят космонавты, ноги нам не нужны, хвост был бы полезнее – им было бы удобно держаться за поручни станции. Поскольку хвостов у нас нет, приходится цепляться за поручни ногами, чтобы оставаться на одном месте во время еды или проведения экспериментов. Так как обычной земной нагрузки мы здесь не испытываем, мы вынуждены постоянно тренироваться, чтобы держать мышцы в тонусе. Но иногда даже регулярные занятия не помогают. Мы периодически измеряем объем икроножных мышц, следим, чтобы наши ноги не похудели. Если показатели не радуют, то надо усиливать тренировки. На МКС у нас есть несколько тренажеров – они, с одной стороны, похожи на земные, но, с другой стороны, у них есть свои, космические, особенности. Например, беговая дорожка. Мы бы улетели после первого же шага в условиях невесомости. Поэтому мы сначала должны надеть пояс, к которому цепляются ремни беговой дорожки – именно они не дают нам улететь. И еще одна особенность космического тренажера. На земле полотно беговой дорожки движется само, вы только регулируете его скорость. В космосе мы также заставляем двигаться полотно собственными усилиями, с каждым шагом прокручивая его (т.е. кроме активного есть еще и пассивный режим). Именно это помогает тренировать мышцы ног. Свои особенности у велоэргометра – мы не только используем его как обычный велотренажер для ног, но и тренируем руки. На верхний плечевой пояс здесь падает особая нагрузка, особенно во время выхода в открытый космос – все приходится делать руками: передвигаться, цепляясь за поручни, выполнять разные задания. Любое простейшее движение в огромном скафандре становится серьезной нагрузкой. И очень сложно выполнять какие-то мелкие операции, например вкручивать шуруп в огромных перчатках непросто. Поэтому перед выходом в открытый космос специалисты на земле проверяют, готовы ли наши мышцы к предстоящим нагрузкам. Мы проходим тест на ручном велоэргометре. Если космонавт не выполнит необходимый норматив, то его могут не выпустить в открытый космос. Кроме беговой дорожки и велоэргометра есть еще тренажер, имитирующий занятия со штангой. Там можно делать очень много разных упражнений. Причем у каждого члена экипажа есть своя страница в компьютере, куда заносятся все данные – сколько каких упражнений сделано. Прогулять физкультуру не получится – в Центре управления полетами строго следят за нашими занятиями. Занимаемся мы каждый день по 2–2,5 часа. Это, конечно, бывает утомительно, но зато мы можем во время занятий слушать музыку или смотреть фильмы на компьютере.

Вы с Олегом Котовым выносили в открытый космос олимпийский факел, а удалось следить за самой Олимпиадой?

Конечно, у нас тут очень много работы, поэтому мы не могли посмотреть все, что хотелось. Но мы просили ЦУП записать нам самые интересные моменты, и в свободное время или во время занятий спортом мы их смотрели. Безусловно, мы были очень рады тому, что наша страна победила в общемедальном зачете! А еще было приятно, что церемония открытия игр была «космической». Во-первых, очень красивой, во-вторых, тема космоса шла лейтмотивом. Владислав Третьяк и Ирина Роднина зажигали олимпийский огонь тем самым факелом, который мы выносили в открытый космос. Российский флаг поднимали наши коллеги-космонавты – Сергей Крикалёв, Елена Серова, Фёдор Юрчихин, который всего лишь полгода назад еще был здесь с нами. Олимпийский флаг выносила в числе других известных людей первая в мире женщина-космонавт Валентина Терешкова. А когда команды выходили на стадион, зрители могли видеть, как выглядит эта страна из космоса. Конечно, мы все болели за наших ребят, переживали каждую лыжную гонку, каждый хоккейный матч. Жаль, не удалось посмотреть все, что хотелось.

Письмо из космоса 3

Сергей! Говорят, что в советское время при обследовании космонавта перед полетом, если врачи находили хоть малейшую вероятность зубной боли, то зуб, который может ее вызвать, удаляли. А как сейчас? Медицина продвинулась вперед? Или все осталось по-прежнему? Полина Данилова.

Привет, Полина! Ты, наверное, знаешь, что в космонавты берут только очень здоровых людей. Самый жесткий отбор был среди первых космонавтов. Туда не взяли бы никого с малейшими медицинскими проблемами. Вопросы могли возникнуть перед последующими запусками. Если человек уже 1–2 раза побывал в космосе, долго готовился к очередному полету, и перед ответственным стартом у медиков вдруг возникали подозрения по поводу какого-то зуба, то зуб, конечно, удаляли. Потому что лечить его в невесомости было невозможно. Все космонавты постоянно проходят медицинскую комиссию на земле. Кроме того, у нас есть занятия, на которых нас учат оказывать первую медицинскую помощь друг другу и себе самому. Уже здесь, на орбите, мы тоже постоянно проверяем давление, температуру, пульс, проводим анализы крови. То есть все продумано, чтобы снизить риски до минимума. На станции есть аптечка, в которой находятся все необходимые лекарства. Ну, а если вдруг все же случаются какие-то серьезные заболевания, то можно досрочно покинуть космический дом и приземлиться. Но более полувека люди летают в космос, а таких случаев были единицы. Конечно, это очень обидно – прервать экспедицию, не выполнив программу. Нашему экипажу многие коллеги по-хорошему завидуют. Ведь мой коллега Олег Котов по первому образованию врач, я – биолог и тоже неплохо ориентируюсь в медицине. Поэтому все наши соседи по космическому дому абсолютно спокойны.

Если бы была такая возможность, что бы Вы взяли из космоса с собой на память? Юлия Терихова.

Юля, космонавты обычно могут взять с собой что-то на память. Чаще всего берут перчатки от скафандра для выхода в открытый космос. Кто-то привозит из космоса конверты или открытки, проштампованные здесь. Кто-то книги. У нас в библиотеке Центра подготовки космонавтов есть такие книги, побывавшие на орбите, на них стоят специальные штампы. У моего коллеги Олега Котова есть талисман, который уже не первый раз на орбите. Это игрушечный кот (Котов же), которого зовут Димлер, названный так по первым буквам имен его детей – Димы и Леры. Но это не просто талисман – он выполняет при полете на орбиту функцию индикатора невесомости. Его подвешивают на веревочке, и, когда игрушка начинает свободно парить в кабине, мы понимаем, что достигли той высоты, с которой начинается невесомость. Вообще лучшее, что я отсюда привезу, – это мои впечатления и фотографии, сделанные во время полета.

Письмо из космоса 4

Мы знаем, что космонавты едят пищу из тюбиков, а Вы можете ее посолить и поперчить? Маргарита Милосердова.

Рита, из тюбиков питались лишь первые космонавты, но они проводили на орбите не очень много времени. Сейчас наша еда максимально приближена к земной, ведь полгода есть из тюбиков надоело бы. Поэтому у нас здесь либо консервы, либо сублимированная еда. Например, супы в специальных упаковках, в которые надо лишь добавить кипяток. Это очень похоже на лапшу, которую продают в обычных магазинах. Рацион у нас огромный – перед полетом мы выбираем те блюда, которые нравятся. У каждого космонавта получается свой набор. Но мы можем делиться и угощать других. Кроме того, мы можем заказывать что-то из рациона американских астронавтов, а они – наши блюда. Многие наши американские коллеги любят борщ и с удовольствием его едят. С солью и перцем надо обращаться осторожно, ведь если насыпать их из обычной солонки, то в невесомости они разлетятся по станции, могут попасть в глаза или нос, так что и соль, и перец у нас в виде растворов.

Когда Юрий Гагарин первым увидел Землю из космоса, она показалась ему маленькой и хрупкой. Первый космонавт призывал беречь и ценить нашу планету. А какой Вам показалась Земля с орбиты? Екатерина Зюкова.

Катя, планету беречь, конечно, надо, но мне она показалась огромной, могучей и горделивой. Наверное, это самое прекрасное, что есть на борту, – возможность смотреть на нашу Землю со стороны, любоваться постоянно меняющимися пейзажами.

Судя по фотографиям, сделанным с орбиты, Земля все время выглядит по-разному. А какой Ваш самый любимый космический пейзаж? Юрий Литвин.

Юрий, любимых пейзажей много. Мне очень нравятся авроры – сияния на Северном и Южном полюсах. В Африке удивительные по своей красоте старые, занесенные песком вулканы. Совершенно марсианский, очень красивый пейзаж в Патагонии: грязевые вулканы, длинные языки ледников, разноцветные яркие озера.

Я знаю, что в космосе часто проводят разные биологические эксперименты. А генномодифицированные растения исследовали? Глеб Зайцев.

Глеб, пока не исследовали. Проводили исследования лишь на чистых генетических линиях, т.е. на растениях, у которых все гены известны, чтобы понять, как вообще развиваются растения в космосе, присутствуют ли мутации и как невесомость влияет на развитие растений.

У многих людей есть свой набор любимой музыки на все случаи жизни – для занятий спортом, для отдыха, исправления плохого настроения. Что Вы слушали на МКС? Изменились ли Ваши музыкальные пристрастия в космосе? Ольга Малащенко.

Пристрастия музыкальные не изменились. Служба психологической поддержки космонавтов закачивает на сервер эфиры «Нашего радио», под которые я с удовольствием занимаюсь спортом. Я очень люблю нашу рок-музыку, так что на сервер мне также загрузили по моей просьбе новый диск Гарика Сукачёва. А на день рождения мне передали с земли для поднятия настроения диск Семёна Слепакова, тоже очень понравилось.

Полет в космос – это серьезное испытание для человека. Обычно сильные стрессы выявляют какие-то качества личности. Вы заметили у себя какие-то новые черты характера? Может быть, Вы по-другому стали к чему-то относиться: то, что волновало на земле, отошло на второй план? Или, наоборот, то, чему не уделяли внимания в обычной жизни, стало для Вас важным? Настя Гаецкая.

Настя, это слишком сложный вопрос, на который ответить пока невозможно. Вот прилечу домой, отдохну и, наверное, осознаю, что изменилось.

Ребята, спасибо огромное за интересные вопросы! К сожалению, у меня сейчас очень мало времени – мы готовимся к приземлению, поэтому не на все вопросы удалось ответить подробно. Но, думаю, мы продолжим общение после приземления. Удачи!

Сергей Рязанский, бортинженер «Союз ТМА-10М»

Сайт Сергея


Возврат к списку

ВСЕ НОВОСТИ

ДЕНЬ ОТКРЫТЫХ ДВЕРЕЙ
20 АПРЕЛЯ В 14:00

Приходи познакомиться с институтом в формате оффлайн

Регистрация

II московский молодежный фестиваль
анимации и иллюстрации

Open Call
до 03 апреля 2023

Подробнее

Первый Московский Фестиваль рекламы
для школьников «NewSparks»

Прием конкурсных работ до 07 мая 2024 года

Подробнее